Анна Макаровна Власюк пережила фашистскую оккупацию, участвовала в освоении целины. Все трудности переносила стойко, сохраняя умение радоваться жизни и нести радость людям.
Двери однокомнатной квартиры Анны Макаровны Власюк всегда открыты для гостей. У нее большая семья: трое детей, семеро внуков и уже десятеро правнуков. Все живут дружно. Семья и дети — самая главная ценность пожилой женщины. А еще к ней часто наведываются подружки по вокальной группе «Рябинушки». Анна Макаровна в художественной самодеятельности ДК поселка Комсомольский была самой старшей. Со сцены ушла, когда ей исполнилось 82 года. Но с родным коллективом она по сей день не теряет связь: «Меня в Комсомольском знают по «Рябинушкам». Пела, потому что нравилось и, говорят, получалось. Я не хвалюсь. Мне по сей день говорят: «Ты самая лучшая была в хоре: самая старшая и самая мудрая». Я уже четыре года не пою. Но мои подружки по хору и сейчас приходят ко мне — Света Кудрина, Нина Егорова. Мы вместе пели. Мне Комсомольский нравится. Здесь хорошие люди живут. Я уже к нему привыкла, 21 год живу: здесь мы с мужем старость встретили, здесь дети живут и работают».
РОДНОЕ ЖУРАВНОЕ
А родилась Анна Макаровна на Украине. Ее девичья фамилия Олексюк. В их семье было пятеро детей. Село Журавное Винницкой области по сей день — милый ее сердцу уголок, хотя уехала она оттуда почти 60 лет назад. Но и сейчас в ее речи то и дело проскальзывают слова из родного языка. А когда волнуется, вовсе переходит на украинский. Воспоминания о детстве ей даются тяжелее всего. Ей едва исполнилось 9 лет, когда началась война. Она успела всего два класса окончить. А в июне уже немцы вошли в село и поселились в школе. «Сейчас о войне показывают много фильмов, а мы все это видели своими глазами. Всю войну провели в оккупации. Было лето. Число я уже не помню какое. Мама меня разбудила и попросила погнать корову в стадо. Пока шла, все было тихо. Вдруг слышу что-то гудит. Это были немецкие мотоциклы. В центре нашего села стояли и молочка, и мельница, и школа — там площадь была большая. Я не знаю, сколько понаехало мотоциклов, но вся эта площадь была черна от них. На каждом было по три человека. Я довела корову до пастухов и быстро — домой. Прибежала вся в слезах: «Там какие-то люди приехали на мотоциклах, по-нашему не разговаривают». Отец сразу все понял: «Значит, немцы уже здесь». Он с ними воевал на Первой мировой. А на эту войну его не взяли: уже старый был.
А вот средний брат Василий воевал. Он был комсомолец. Как зашли немцы в село, он со своими друзьями пошел в партизанский отряд, который стоял в лесу за рекой Буг. Один раз партизаны из орудий расстреляли здание школы, где стояли немцы. Что после этого в селе началось! Наверное, через час появились эсэсовцы, выставили оцепление, ходили по домам, искали партизан. А брат как раз ночью из леса пришел домой, чтобы продукты забрать. Что делать? Против нашего дома уже стоит эсэсовец с пулеметом. Мама не растерялась. У нас на Украине тогда строили большие дымари к печкам. Где-то, наверное, метр на метр. Мама туда и спрятала Василя, а потом заложила лаз. Это было зимой. Мы целый день не топили печь. А он до вечера там просидел
СТРАХУ НАТЕРПЕЛИСЬ
В первые же дни оккупации немцы собрали целое стадо из сельских коров, чтобы отправить в Германию. Взяли и корову моей старшей сестры Евдокии. А корова вырвалась и убежала домой. Немец стал бить сестру, выбил ей зубы. За нее стали заступаться мужики. За это их всех в церковь загнали. Одному мужчине надели мешок на голову. Вырезали отверстия для глаз, для рта. И он ходил и показывал, кого забрать. Их потом расстреляли. А молодых мужчин, которые были в силе, погрузили на машины и отправили в Германию. Среди них был и наш зять, муж Евдокии. После войны он вернулся домой. Но за то, что был в плену, его отправили на отработку, уголь добывать на Донбассе.
Страшно было в оккупации. Немцы со всего района согнали евреев. В 20 километрах от райцентра заставили копать траншею и там же их расстреляли. А народу было много, кто погиб, а кого только ранило, разбираться не стали, всех закопали. Говорят, немцы дежурили возле этой траншеи трое суток: все это время земля шевелилась от дыхания людей. А одну деревню сожгли дотла. Загоняли семьи домой и поджигали. Но немцы были разные. Среди них были те, кто говорил, что тоже войны не хочет.
Недалеко от нашего села стояли спиртзавод и сахарный завод. Они всю войну работали. Все, что в них производилось, немцы отправляли в Германию. Через наше село проходила железная дорога. Когда война обратно к нам пришла, во время обстрела загорелся спирт. Вмиг все охватило синим пламенем. Железо с вокзала сворачивалось в рулон и летело на деревню. Нам сказали, чтобы схоронились где-нибудь. Там уже немцы мост через Буг взорвали, и вот, говорят, наступление будет. Мы ушли в деревню за семь километров. Переночевали, а утром мы с подружкой пошли домой. Там у нас отец оставался. Приходим, нас опять гонят оттуда: мол, наступление через Буг должно начаться. Ну, мы с подружкой бегом из села. И тут как началось. Парнишка вел корову. Глазом не успели моргнуть — ни коровы, ни мальчишки — все разнесло снарядом.
Только дня через три мы вернулись домой. Пришли и не можем узнать село. В Буге воды не было видно: сплошь тела плавали, вода текла красная от крови. Во время наступления погибло столько солдат. Их вытаскивали и хоронили. На нашем кладбище места не хватило, стали возить в другие деревни. В могилы прямо так клали, без гробов. Много-много погибло. Всю эту войну мы видели».
ЛЮБОВЬ С ПЕРВОГО ВЗГЛЯДА
Самым близким человеком для Анны Макаровны всегда был ее муж. Год назад Петра Алексеевича не стало. Но память о нем в семье жива. На полках шкафов — две его фотографии. На одной — Петр Алексеевич еще совсем молодой, в солдатской форме. Он на фронт ушел в конце войны и только в 1951 году демобилизовался. Участвовал в параде Победы 1945 года, поднимал народное хозяйство в Подмосковье, служил в Белоруссии. Этот снимок был первый в их истории любви. А рядом — фотография уже в пожилом возрасте. Анна Макаровна может часами рассказывать о своем муже. Называет его уважительно «сам». «Мы вместе прожили 65 лет и 4 месяца. Я за ним была как за каменной стеной. Злого слова от него не слышала: бывало, детей ругаю, а он их защищает «Не ругай». Что-нибудь сама начну бурчать. Он мне: «Ты что, как маленькая, поднимаешь скандал». Сам настоял, чтобы я пела в «Рябинушках», следил, чтобы всегда была ухожена, не сидела в четырех стенах. Но как он заболел, я все оставила и была только с ним: поднимала, водила его. Пять лет ухаживала», — вспоминает Анна Макаровна.
История их любви удивительна. Юная Анюта знала сестру Петра. На фотографии увидела его и попросила познакомить. Он еще был в армии. Сказала в шутку, а все обернулось всерьез. Не прошло и месяца — в своем почтовом ящике обнаружила солдатский треугольник, на который сразу ответила. Переписка длилась год, пока в 1951 году Петр не демобилизовался и не приехал к родственникам в Журавное. Тогда и состоялась их первая встреча. «Меня зазвала к себе его тетка, мол, прочитай письмо от сына (он тогда служил в армии), — вспоминает Анна Макаровна. — Я захожу, а там Петр сидит за столом. Я говорю: «Давайте письмо». И тут у меня в голове: «Здесь же есть кому читать?» А тетка мне говорит: «Это ведь Петро сидит». А я — «Сидит, ну и пусть сидит». Развернулась и убежала. Маме все рассказала. Она спрашивает: «Ну, что теперь?» Я — «Ничего, только он такой красивый, такой симпатичный». Про себя думаю: «Вот дура я. Он больше не придет: увидел уже меня». Вечером вся наша семья собралась дома после работы. И тут кто-то стучится. Мама открывает — он заходит. Со всеми поздоровался и говорит: «Я вашу Анюту буду сватать». В тот вечер мы с ним просидели до самого утра. А утром он взял ведра и пошел к колодцу за водой. Все случилось, как в той песне поется: «А на утро все село узнало, Что казачка казака крепко целовала».
Мы год переписывались. И только раз мельком увидели друг друга. И вечером он уже пришел свататься. Это и есть, наверное, любовь с первого взгляда. Я не знаю, как складывается семейное счастье. Думаю, оно от обоих зависит. Но мы вместе прожили всю жизнь душа в душу».
НА ОСВОЕНИИ ЦЕЛИНЫ
В 1963 году Анна Макаровна с мужем оставила родные места и поехала на целину. Ей это решение далось очень тяжело: «У нас на Украине и дом был, и сын уже народился, тут сам говорит: «Поедем в Казахстан». Я плачу, не хочу никуда ехать. Но все равно что-то продали, что-то погрузили в контейнер и поехали. Добрались до Саратова, а там не дома, а мазанки. Как я начала плакать: «Куда ты меня везешь?» Приехали в колхоз — там вовсе землянки. Плачу. Невыносимо. Осенью копаем картошку — одна мелочь. Опять плачу: на Украине – какая картошка была. Но потом ничего — обжились: в колхозе купили корову, свиней. Люди там оказались хорошие. Мы очень дружно жили. Помогали друг другу. Я все время работала в свиноводстве, была животноводом 1 класса. Когда мы приехали в Казахстан, там ничего не было — степи одни. А потом появились и дома, и заводы, и колхозы, и совхозы. Все это мы строили».
Не стала сидеть сложа руки и когда оказалась в Комсомольском. Конечно, чтобы работать, силы были уже не те, но петь — всегда любила. Поэтому, когда новые подруги позвали в вокальный ансамбль «Рябинушки», стала постоянной участницей самодеятельности. Три года пели просто для души, а потом вышли на сцену и стали дарить радость своим зрителям.
Жизнь Анны Макаровны сложилась так, что она всегда находилась на передовой. Была в оккупации, участвовала в освоении целины — и всегда невзгоды переносила стойко. Не сдается и сегодня. Теперь ее противники — недуги и возраст.15 апреля отметит свой 86 день рождения. Она не знает секрета долголетия, считает, что просто всегда надо идти вперед и радоваться каждому дню.
Татьяна ДАВЫДОВА.
Фото Е.Мусогутова.